Огнемётчик Михаил Абрамов
Родился Михаил Александрович в многодетной крестьянской семье: восемь человек детей, сам он шестой. Семья жила при кирпичном заводе, который существовал когда-то для нужд фабрики купца и предпринимателя А.П.Сакина (в Советское время фабрика «Красные ткачи»). От этой большой семьи сегодня остались лишь трое: кроме Михаила, ещё две сестры – Софья живёт поблизости, в ярославском Брагине, Мария – на Украине, в городе Стаханове.
Жили трудно, бедно, едва сводили концы с концами.
– Из-за бедности в первый класс три года пришлось ходить, – рассказывает Михаил Александрович.
– При чём тут бедность-то? – недоумеваю я. – Можно плохо одеваться, скудно питаться, но при этом заниматься прилежно, учиться на «хорошо» и «отлично», а не оставаться на второй год.
– Не оставался я вовсе на второй год, – парирует Абрамов. – А три года ходил в первый класс именно из-за бедности. Купили мне тапки перед тем, как отправить в школу. Пока стояли погожие сентябрьские дни, ходил в них. До школы, между прочим, пять вёрст в одну сторону да столько же обратно. Как только начались холодные обложные дожди, обувка моя не выдержала, расползлась по швам… Пришлось бросить школу, не ходить же босиком?! На другой год всё повторилось: тапки опять порвались, ходить в школу не в чем – сиди дома.
На третий год заявил родителям: или покупайте настоящую обувь, чтоб на всю зиму хватило, или вообще не пойду в школу! До пенсии что ли буду я ходить в первый класс?! Поднатужились и купили, что родителям ещё оставалось делать? Закончил четыре класса и в 13 лет подрядился подпаском в ближайшее село Кормилицыно, чтоб на дальнейшую учёбу заработать. А ещё на гармошку хотелось деньжат скопить – страсть как мечтал выучиться на гармошке играть! Увы, не суждено было планам моим сбыться, началась война, – тяжело вздыхает Михаил Александрович.
В Красную Армию Михаила Абрамова призвали в конце лета 1943 года. Ему ещё и семнадцати лет в то время не исполнилось. Правда, направили его сначала не на фронт, а на учёбу в Ивановскую область.
– Ростом я тогда был метр сорок пять, а высота винтовки метр шестьдесят. В походе по пяткам прикладом бьёт, за землю цепляется. А как в бою с нею управляться? Этого я и представить себе не мог. Пожалел меня старшина: вместо винтовки выдал трофейный офицерский пистолет, – вспоминает Михаил Александрович.
Он освоил редкую и весьма опасную специальность огнемётчика. Бойца этой специальности подстерегают две опасности. Огненная струя из огнемёта бьёт на расстояние до 35 метров. Значит, на такое же расстояние (а ещё лучше – ближе) надо подобраться огнемётчику к вражескому доту или дзоту, чтобы «выкурить» засевших там гитлеровцев. А они не ждут, горячими очередями непрерывно плюётся неприятельская огневая точка. Попробуй, подберись к ней близко! Другая не меньшая опасность заложена в самом снаряжении. На спине у огнемётчика баллон с горючей жидкостью весом 28 кг. Попала в него пуля – и боец превращается в огненный фонтан, который ни водой не зальёшь, ни песком не засыплешь.
Везло Михаилу Александровичу: как говорится, в рубашке родился. Из-под Смоленска, куда прибыл на 3-й Белорусский фронт в середине 1944 года, прошёл с огнемётом через всю Белоруссию, Литву, а также половину Германии, до Кенигсберга. Немало вражеских огневых точек подавил, сам тоже три контузии получил, но – главное! – жив-здоров остался.
На косе Фриштаун встретили долгожданный День Победы. Однако для Михаила Абрамова и его боевых товарищей война на этом не закончилась. Бойцов посадили в эшелон и повезли на Дальний Восток.
Поезд доставил войска в Монголию, дальше двинулись пешим маршем. Шли по пустыне – жара нестерпимая, а воды нет. Машина-цистерна утром уйдёт, а к вечеру вернётся. Зальют котлы в походной кухне и бойцам по фляжке воды выдадут. Иногда воды не хватало, чтобы залить целую фляжку, наливали по полфляжки, и это на целые сутки. Из растительности только папоротник да дикий лук. Лошади, привезённые из Германии, такой подножный корм есть отказались и вскоре все пали. Имущество, которое можно было везти на повозках, пришлось распределить среди бойцов. Так всю Монголию пешком прошагали.
Когда СССР, верный своему союзническому долгу, объявил войну Японии, форсировали горные хребты Большой и Малый Хинган. Автомобили, чтобы с горы вниз спустить, приходилось к танкам привязывать и опускать. За недолгую войну с Японией довелось Абрамову побывать в Харбине, Чань-Чуне, Порт-Артуре, некоторых других городах.
– Помню, как впервые с японцами столкнулись. По железной дороге поезд шёл. Наш танк по паровозу выстрелил и с первого же выстрела его подбил. Поезд встал. А ехали в нём воспитанники японской военной школы. Выскочили они из вагонов и с ножами на нас. А что нам их ножи, если у нас пулемёты? Как начали их косить! – вспоминает Михаил Александрович.
В ноябре 1945 года Абрамов уехал из Китая в город Ворошилов, ныне Уссурийск. Первое время жили там в бывших конюшнях. Зимой натащили металлических бочек, в которых жгли дрова, чтобы нагреть помещение. Служил потом в районе знаменитого острова Даманский. В мирное время специальность огнемётчика стала не нужна, Михаил Александрович освоил профессию понтонёра, научился налаживать переправы, строить мосты. Демобилизовался он в 1951 году.
За мужество и отвагу, проявленные в боях с немецкими фашистами и японскими самураями, Родина отметила М.А.Абрамова орденами Отечественной войны II степени, Славы III степени, двумя медалями «За отвагу», медалью «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За победу над Японией» и другими.
После демобилизации Михаил Александрович вернулся в родные края. Работал помощником мастера на ткацкой фабрике «Красные ткачи», вулканизаторщиком на Ярославском шинном заводе. Потом ушёл плотничать. Вот когда пригодились ему навыки, полученные во время службы на Дальнем Востоке. Строил скотные дворы в колхозах и совхозах, жилые дома для селян и дачи для горожан, другие сооружения. Более трёх десятилетий отдал этому занятию, ставшему для него любимым делом.
Дата создания: 12.05.2011 11:42:26
Кем создан (имя): (EK_adm) Елена Кондратенко